Рейтинг: да какой у флаффа рейтинг. Никто даже не целуется, ибо виктим и инфантил)
Пейринг: Роб/Еська, хотя оно скорее наоборот выходит. Имён нет.
Оправданиявнешность Еся не с артов Джи, а с автора. И вообще Есь - это я вот
*****
читать дальшеЕська стояла перед зеркалом и придирчиво осматривала себя. Вообще-то Еська считала, что она красива и изящна, но вот поди объясни это другим. В нашу эпоху длинноногих силиконовых от и до блондинок на неё никто и не смотрел. В самом деле, кому нужна девушка ростом 160 см и не весящая даже полкило. И грудь даже до второго размера не дотянула, и волосы даже до плеч не доросли.
Самой же Еське нравилась её андрогинность, она была похоже скорее на женоподобного мальчика, чем на девочку, но мало, мало таких эстетов осталось. Повывелись. Или обвинения в педофилии боялись? Хоть паспорт носи на свидания.
Она укоризненно посмотрела на своё отражение, отражение укоризненно посмотрело на неё. Еська вздохнула и побежала одеваться.
*****
Естественно, она опаздывала. И вроде всё было рассчитано, времени должно было хватить, но кто же знал, что её любимая помада валялась в какой-то из N сумок, и пришлось их все перерыть? Кто виноват, что на колготках оказалась дырка, и пришлось спешно искать друие? Никто, вот именно.
Вне любимой «униформы» - джинсы, рубашка и куртка, Еська чувствовала себя скованно. Ну не совсем скованно, но в платье и ходить надо иначе, а на каблуках по эскалатору не побегаешь. Да и вообще ей бежать не хотелось, а то из причёски выйдет невесть что, а она с таким трудом сделала на голове что-то приличное.
Сегодня ей определённо не везло - поезд метро, который подъезжал, издал оглушительный свист и умчался прочь, а это означало - ещё минут 5 к опозданию. Еська вздохнула, прислонилась к стене и начала распутывать наушники от плеера. В конце концов, график движения поездов от неё не зависит. И вообще в таких ситуациях надо следовать формуле сэра Джуффина - если не можешь ничего изменить, расслабься и получай удовольствие, как-то так.
Она втиснулась в переполненный вагон, юркнула в угол - там можно стоять, прислонившись к стенам, и не держаться - и закрыла глаза. Совсем расслабиться всё же не получалось. Еська думала. Думала она о том, что она не имеет ни малейшего, блин, понятия, как себя вести с мужчинами, которые старше да ещё и заметно умнее. Последние отношения у неё были с девушкой, и это было как-то проще. Ну то есть понятно, что это приходилось ото всех скрывать, подарки прятать, но именно в том, что делать, когда они оставались наедине, она никогда не сомневалась. Это было просто.
Еська так сильно задумалась, что чуть было не пропустила свою станцию. Конечно, именно тут никто выходить не желал, и пришлось протискиваться через стоящих людей, а пока она протискивалась, в вагон начали заходить новые пассажиры, которые были недовольны хрупкой девушкой, с упорством танка пробирающейся против движения. Еле выскочила Еська.
Раз уж она опоздала, можно было особо не бежать. Девушка отошла к стенке, достала зеркальце, посмотрела на себя. Поправила причёску, которая всё же помялась в борьбе с пассажирами метро, посмотрела ещё раз на своё лицо, выдохнула - и нарочито бодро поспешила к выходу.
*****
На выходе из метро её ждал очередной сюрприз. За стеклянными дверями шёл дождь. Любой нормальный человек, живущий в Питере, должен это иметь в виду, но Есенины - это особый вид людей. Еська поленилась брать зонт, чтобы не носить в руках, а сумочка у неё была маленькая. Она встала перед дверью, произнеся про себя нецензурное слово, и задумалась. Ненадолго. Затем достала свой верный телефон, который выручал её не раз связью с нужными людьми и интернетом.
- Алло, привет. Ты знаешь, тут дождь... а я зонт не взяла... - промямлила Еська в трубку, ощущая себя полнейшей дурой. Если бы она была одна, она бы пошла под дождь, не задумываясь, даже гордо - дескать, вы такие все трусливые, а я не боюсь. А про ОРВИ после этого можно никому и не сообщать, да. Но сейчас идти и мокнуть ей не хотелось абсолютно.
- Да, я понял. Подожди, я сейчас. Ты где вообще? - тихо спросил Роб. Он вообще говорил тихо.
- Я? На выходе из метро. Внутри.
- Хорошо. - коротко ответил Роб и отключился.
Еська в ожидании занялась своим любимом делом - залезла в аську на телефоне и уже успела описать свои злоключения 5 людям, потому что она быстро печатала. На этом телефоне она могла писать с закрытыми глазами, даже проверяли. Асечные люди поохали, понасылали смайлов и пожелали ей удачи. Как раз когда Еська отправляла очередной смайл, в метро вошёл Роб.
В костюме. Еська даже охнула про себя. Она уже, наверное, все уши всем прожужжала, как на неё действуют костюмы, прямо, что называется, крышу сносит и ноги подгибаются, но почему-то никто из её друзей костюмы не любил. Одни - богема, другие - анархисты, которые не желали подчиняться Системе и носить «рабскую офисную форму». Сама же она костюмы носила уверенно и с любовью, они делали воздушную почти Еську как-то весомее и серьёзнее. Впрочем Роб мягко говорил ей, что она слишком подавляет своё женское начало, а мужское как раз показывает. Еська для порядка спорила, но прав, прав был Роб. За это она и любила логиков. За их прямоту и умение чётко обозначить проблему и её причину.
Но мы отвлеклись. Когда пришёл Роб, они пару секунд просто восхищённо смотрели друг на друга, потом Роб протянул растроганной Еське букет и взял её под руку.
Они вышли из метро вместе под большим робеспьерским зонтом в мелкую клеточку - Еська в который раз умилилась, хотя чего тут такого, ну подумаешь, зонт в клеточку.
*****
Роб и Еська сидели в кафе и пили кофе. С пирожными, конечно. И разговаривали... о соционике. Они ведь на этой почве и познакомились. Сначала они решили, что похожи на Максима и Гамлета, и можно в таком виде заявить на социо-сходку и всех разыграть.
- А ты точно сможешь притвориться чёрным сенсориком? - спросила Еська, хитро поглядывая на Роба.
Роб до того специально прочитал несколько статей о виктимах и ещё больше конкретно о Есях, подчёркивая важные места, поэтому он понял, что вот это, очевидно и есть непонятный зверь «виктимность». Он пожал плечами.
- Смогу. Это же легко.
- Вот и нелегко. Виктим сразу чувствует фальшь.
- Да вы в ком угодно пробудите агрессора!
Еська улыбнулась. Роб очень хотел ей доказать, что он и не Роб вовсе, а Макс, и именно этим желанием доказать всецело себя выдавал. Но выглядело это так... мило. Мило выглядело даже то, что в Интернете он бесконечно расспрашивал её, почему же Еська рассталась со своей девушкой. Еську удивляла такая толерантность, к тому же Роб искренне ей сочувствовал и пытался найти причину разрыва её прежних отношений. Причину он искал до того усердно, что Еська однажды не выдержала и сказала:
- Да я бы на твоём месте пыталась узнать не то, какой у меня шанс восстановить старые отношения, а какой шанс завязать новые!
Это был безусловно тонкий намёк, но Роб ответил, что ему небезразлично, почему страдает такой хороший и талантливый человек. Он действительно считал Еську талантливой, читал её стихи, даже несмотря на то, что они были посвящены девушкам большей частью. Ему нравились её рисунки, и он тайно читал её блог в Интернете, хотя там Еська совсем не выглядела ромашкой, скорее таким милым чертополохом с розовыми цветочками и колючками одновременно. Он, о боже, даже стал читать так называемый фанфикшн.
- Слушай, а кто написал фик «Евангелие от Робеспьера»? - неожиданно спросил Роб.
Еська чуть не подавилась своим любимым «Наполеоном».
- Не помню я. Ээээ....ааа...ты что, прочитал это?
- Ну да.
- Целиком??? - Еська искренне считала, что никакой нормальный логик мужского пола не станет читать простыню исторического слэша и тратить на это своё драгоценное время.
- Целиком. Там, правда, были кое-какие неточности, но в целом...неплохо.
- Фики пишут не ради исторической точности, а ради эмоций! - Еська взмахнула руками и чуть не опрокинула чашку. Конечно же, фики, особенно с рейтингом пишут не совсем ради одних эмоций, но об этом она решила умолчать.
- Но всё же...
- Да это всё декорации. Эпоха, события. А чувства людей во все времена были схожи. Там главное - чувства!
Роб замолчал, потому что спорить с бетой, даже с Есями, лучше не надо. Затем осторожно спросил:
- А вот ты недавно писала стих, там ещё строка была «я Ваш дерзкий Сен-Жюст, а Вы - мой Робеспьер», это после фика ты написала?
- Так я этот фик давно читала, - махнула рукой Еська, - Ещё когда только начинала всё это читать вообще. Это в смысле «да», после. Но времени прилично прошло, несколько лет, стих-то недавний, а читала я года 2 назад.
- А можно узнать, стих...он про твою девушку, да?
Еська внимательно посмотрела на Роба.
- Вот ты сюда пришёл, чтобы о моей девушке поговорить? Я же сказала, я свободна, всё. Как ветер. Как Пятачок до пятницы. - после последней фразы всем внезапно стало весело. Потом Еську осенило:
- О, слушай! Ты же Робеспьер у нас! - на этом Еська внезапно замолчала, думая, как бы ей высказать свою мысль.
- Ну если ты упорно не желаешь признавать меня сенсориком, то да.
- Да не в этом дело. Просто меня как-то назвали Сен-Жюстом в юбке. Хотя я юбки редко ношу.
- За верность долгу, принципу и Революции?
- Нет. - Еська слегка поморщилась. - За якобы холодность и бессердечие. И типа внешне похожа. Просто у меня ещё фотосессия была такая, где я в пальто, в белой рубашке со стоячим воротником и в мужском шарфе. Ну вот после этого и назвали. Вот.
- «Сен-Жюст просто не давал выплеснуться наружу скрытым за непроницаемым пологом страстям, но даже скрытое пламя обжигало», - внезапно процитировал Роб, - Тот, кто тебя так назвал, сам не зная, попал в точку.
Еська только рот разинула от такой памяти, а больше всего от того, что он запомнил цитаты из фика. Боже мой!
- Просто мне тоже понравилась эта фраза, - счёл нужным пояснить Роб, увидев выражение лица девушки, - А вот уж чего-чего, а холодности в тебе нет.
- В принципе я разная бываю...ну как и все. - смущённо проговорила Еська.
Роб взял её за руку и уверенно произнёс:
- Вот в этом вопросе я останусь при своём мнении.
*****
Дождь не то что не прекратился, а вообще усилился. Погулять не получилось, увы, да и кто захочет гулять по лужам с мокрыми ногами, поэтому единственным вариантом было идти обратно в метро - под тем же клетчатым зонтом, хотя всё равно ветер крутил мелкие капли воды как хотел, а зонт помогал мало. Обратно ехать было гораздо лучше, потому что никуда не спешишь, людей не так много, а ещё если кто-то провожает, то все мелкие неприятности отходят на второй план. Впервые за долгое время Еська чувствовала себя безоблачно счастливой. Она прижалась к Робеспьеру, сидевшему рядом, и закрыла глаза. Столько лет она всем пыталась доказать, что сильная, что уже и забыла, как приятно иногда побыть слабой. Даже не слабой, а просто собой. Девушкой, в конце концов. Хрупкой и - как бы она это ни скрывала - романтичной.
Всё то время, пока Еська дремала у него на плече, Роб смотрел на неё и даже жалел, что ехать так мало. Как-то она похвасталась, что её назвали «произведением искусства», и Робеспьер был готов подписаться под этим. Её хотелось защищать, оберегать и носить на руках. Его захлестнула волна нежности, и он - кинестетик до мозга костей - медленно провёл рукой по её влажным волосам. Еська зажмурилась, не открывая глаз, и слегка улыбнулась.
Он довёл её до самого дома и ушёл обратно под проливной дождь со своим клетчатым зонтом. Еська же вошла в квартиру и первым делом переоделась в футболку и свои домашние штаны. Всё-таки не умеет она ходить в платье круглые сутки, вот хоть что делай. Затем она заварила чай и пошла искать вазу для цветов. Давно ей никто не дарил цветов, если не считать всяких там праздников.
Цветы стояли на столе, сама Еська сидела с ногами и чашкой чая на кухонном диване и глупо улыбалась до ушей. За окном стемнело, но дождь до сих пор шёл. А у неё было такое хорошее настроение, что хотелось летать. Прямо хоть записывай этот день и в рамочку, да на стенку.
*****
Еська сидела на кровати в пижаме и сосредоточенно читала советскую книжку для детей. Она любила книжки и книжки для детей, а ещё была у Еськи особенность - пока интересную книжку до конца не дочитает, не успокоится ведь.
Внезапно телефон запищал, оповещая о пришедшем сообщении. Девушка взяла его и прочла:
«Доброй тебе ночи, мой Сен-Жюст в юбке. Не засиживайся там допоздна, а то мы с тобой недавно в аське до 4 утра сидели)»
Еська улыбнулась. И ведь правда, сидели. Почему-то это сообщение на неё подействовало, и книжка была отложена в сторону. Еська легла в кровать и уже оттуда написала:
«Тебе прямо этот фик так в душу запал)) Надеюсь, ты не промок там. Спокойной ночи, мой Робеспьер :*». Затем она привычным движением положила телефон под подушку и уснула.
И ведь не только Еська, но даже Роб глупо улыбался весь остаток вечера. Пожалуй, они бы изрядно повеселились, узнав, что вели себя сейчас почти одинаково.