На третьем месте любовь к животным, на втором - просто любовь, на первом - Лотман (с.)
На основном соо попросили перекинуть всё сюда. Перекидываю ^^
Автор: Rudaxena
Бета: сама себе бета
Пейринг: Максим/Гамлет
Рейтинг: R
От автора: раз уж я пришла в сообщество, маленький вклад) Фанфик писала для одного чудесного человека. Насчёт каннонности образов готова поймать все тапки, но мой знакомый Макс именно такой. Знакомые Гамлеты в свою очередь были довольны ^^ Приятного прочтения!
Песня про кокаин - то, что нужно.
От этих звуков я схожу с ума. До дрожи.
Я задыхаюсь, как от аммиака.
Всё потому, что ты единственный, кто может
Сыграть так трогательно, чтобы я заплакал.
Нажми меня нежно- И сколько можно сидеть дуться? Как ребёнок, ей-богу.
- Отстань.
- Я вообще тебя перестал понимать.
- Скотина ты.
- Конечно, кто бы сомневался.
- Ещё скажи, что я не прав! Собрался уходить, так иди! И флейту свою забирай чёртову, всё равно она тебе нужнее меня! Иди куда хочешь, играй там, у тебя ни слуха ни голоса, сколько бы ни тренировался, всё равно не музыка получается, а скрежет зубовный! Не дано тебе, не дано!
Максим вздрагивает, и в глазах у него мелькает что-то странное.
- Хорошо, я понял. Пока.
Входная дверь закрывается, а Гамлет не верит своим глазам. Он что, ушёл?
Ушёл?
Правда ушёл?
Ну и скатертью дорожка. Пусть даже не надеется, он не будет из-за него переживать.
И страдать не будет. Это не самая большая потеря в его жизни!
Да-да.
Гамлет начинает мученически заламывать руки. Подумать только, какой сухарь! Ушёл, дверью хлопнул. Нет бы извиниться, пожалеть, обнять. Как всегда обнимал…
Зрачки Гамлета расширяются, он вдыхает воздух нервно и судорожно. Где? Где? Показалось? Ещё пахнет им.
Этим сухарём.
- А, чтоб тебя.
Максим согнулся в три погибели, собирая посыпавшиеся с полки бутыльки. Это надо же так захламить всё за пару месяцев. Маленький отдельно взятый хаос. Какая-то ерунда, выбросить бы её давно…
А это что?
Лучше, видимо, не знать. Поставить на место, как было.
В квартире как-то слишком тихо, и Максим морщится, слыша, как от его шагов по кухне позвякивает неубранная со стола посуда.
Куда он делся?
Ночь на дворе, и луна светит, как ошалелая. Почему раньше, возвращаясь домой так поздно, Максим не замечал, что при полной луне на полу появляется такой дикий узор из света и тени?
Зловеще как-то. Лучше бы её вообще не было.
Потому что всегда был тот, кто отвлекал внимание на себя.
Какая, к чёрту, луна, когда на кухне сидит и ждёт солнце?
Сидит и злится, клюёт носом, пьёт чуть ли не кипяток, чтоб не заснуть, а потом жалуется, что обжёг язык. Что теперь он не сможет есть. Что бесчувственной скотине этого не понять, что…
Его язык так быстро проходил, стоило…
Где он?
На кухне никого нет, битая посуда настораживает своим отсутствием, только холодильник гудит удивительно злорадно. Пусто в ванной, в коридоре, никто не смотрит телевизор, рассыпая повсюду пепел. А всё потому, что курить не умеет, больше шуму и демонстрации. Держит сигарету Максима неловко, кривится от дыма.
Но сигаретами даже не пахнет.
Неужели ушёл?
Так поздно, куда?
Раньше Гамлет никуда не уходил. Только если в себя.
Где его искать?
Почему руки трясутся?
Максим остановился на пороге спальни и прислушался. Тишина. А чего он ждал? Пьяных песен и хохота, от которого стены лопаются? Нет, если бы Гексли был у них в гостях, он его бы ещё из лифта услышал. Чтобы решить, что делать дальше, нужно проверить последнюю комнату. А потом уже думать, где искать этого…
Почему зайти так страшно?
- Вот ты где.
Максим извлекает из-под кучи одеял и подушек заспанного и припухшего Гамлета. Тот щурится от яркого света и каким-то мутным взглядом смотрит перед собой. Под кроватью предательски поблёскивает полупустая бутылка ликёра. Коллекционного, между прочим, и очень дорогого. Глаза у дуала красные, и к горлу Максима подступает странный комок.
- Гам… - рука сама тянется к такому знакомому лицу, но Гамлет резко отталкивает её и с сердитым шипением отодвигается к стене.
- Чего пришёл? – у Гамлета во всю щеку отпечаталась подушка, и выглядит он смешно, но всё равно пытается казаться высокомерным, нервно отпинываясь от присевшего на край кровати Максима.
Кажется, или у него губы кривятся?
- Я тут кое-что важное оставил. Никак не получается без этого.
- Важное? – Гамлет, восседая на подушечном троне, зло торжествует:
- Конечно, чего ещё ждать от сухаря! Да как ты вообще сюда посмел явиться! Думал, я страдаю? Хотел увидеть, как я посуду бью и ломаю твою идиотскую флейту?!
- Нет, я просто кое-что оставил.
- Что?.. – Гамлет задет за живое. – Ты среди ночи вернулся за своим барахлом? Сразу подумал, что тебе может пригодиться завтра? Ааааа, какая мелочность кругом! Давай, забирай всё и выметайся! Что ты там забыл: часы, ежедневник, бумаги какие-нибудь…
- Тебя.
Зрачки у Гамлета расширяются, он беззвучно шевелит губами – не ожидал. Максим ждёт, что сейчас его страдающее сокровище кинется ему на шею, запустит в него подушкой или – того хуже – несчастным ликёром, выскажет всё, что думает о нём и о судьбах мироздания…
- Идиот.
Гамлет сидит на кровати и сердито отбрасывает лишние одеяла. Гамлет молчит. Гамлет смотрит в окно на одуревшую луну.
Максим машинально проводит по карманам – где сигареты? – но сигарет нет, они остались в коридоре. Не забыть забрать, когда будет уходить…
Хотя чего ждать?
- Максим!
Горячие руки хватают Макса за плечи, когда он пытается встать. Гамлет больше не сидит в углу – он, неловко подвернув ноги, крепко прижимается к дуалу и что-то бормочет. Максиму неудобно, он пытается повернуться, но аристократичные руки хватают его, цепкие пальцы всё сильнее впиваются в тело.
- Ты…куда пошёл? Ты сухарь! Хотел, чтоб я тут страдал, да? Не надейся даже! Я не страдал! Я… я… я язык обжёг, а ты!..
- Дай посмотрю…
Губы у Гамлета мягкие и какие-то солоноватые, - от ликёра, нет? Хотя при чём здесь ликёр, когда сам дуал имеет неповторимый вкус, всё его тело, его волосы, его губы… Гамлет судорожно обнимает Максима за шею, неровно дышит ему в рот, опрокидывается на спину, утягивая того за собой. Он почти кусается, попадает мимо губ, целует куда-то в щёку, в нос, в ухо. Он раскраснелся, мгновенно припухшие губы кажутся слегка подкрашенными, он неловко отбрасывает волосы с лица, прикрывает глаза и так глубоко вдыхает запах Максима, что тому хочется всё сильнее прижимать его к себе и всё глубже и глубже целовать.
У луны нет ни стыда ни совести. Она безотрывно смотрит в окно круглым жёлтым глазом, ловя каждое движение любовников, упивающихся друг другом. Она ловит каждый стон, каждый всхлип, покрывает тела восхитительным узором теней. Максим не думал, что этот узор может быть притягательным настолько, что он, не контролируя себя, будет блуждать по телу Гамлета, повторяя губами волшебные контуры.
- Максим… - Гамлет извивается, жадно притягивает дуала к себе для поцелуя, чтобы в последний момент отпустить и, всхлипнув, прогнуться, царапая простыни. Он хрипло дышит и замутнённым взглядом рыщет по телу Макса, по его щекам время от времени скатываются слёзы: отросшая чёлка отчаянно колет глаза, но откидывать её уже нет никаких сил. Максим двигается всё быстрее, ему хочется слышать всё больше и больше стонов, от которых голова кружится сильнее, чем от алкоголя.
Время остановилось.
Минута, десять, час, два – сколько они уже любят друг друга под неотрывным взглядом луны?
Гамлет захлёбывается последним стоном, зрачки его расширяются, а пальцы его изо всех сил впиваются в спину любовника. Он безвольно откидывает голову, и Максим жадно припадает к его шее: успеть, успеть всю её покрыть поцелуями, пока есть время, и слабые судороги наслаждения ещё не взяли над ним верх.
- Аааа…Макс…
Зачем у него такой голос?
Такой…
Максим, не в силах больше сдерживаться, хрипло стонет и устало падает рядом с Гамлетом. Тот лениво убирает с лица волосы и счастливо улыбается. В свете луны глаза у него кажутся по-кошачьи бездонными.
«Мой».
***
Когда Гамлет открыл глаза, Максим ещё спал, чему-то улыбаясь во сне. Его волосы растрепались по подушке, а дыхание было таким глубоким и ровным, что Гамлет не удержался и погладил его по щеке.
«Мой».
Какое счастье, что он такой рассудительный и правильный и не может уйти, пока не решит всё до конца. Ведь если бы мог, он бы не вернулся…
И что бы тогда было?
Разве можно найти ему замену?
Кто ещё умеет говорить с ним таким голосом, так обнимать его и, задыхаясь от поцелуев, пробегаясь языком по позвоночнику, вырывать из его груди самую страстную, самую искреннюю мелодию стонов?
Всё-таки он самый лучший в мире музыкант.
Автор: Rudaxena
Бета: сама себе бета
Пейринг: Максим/Гамлет
Рейтинг: R
От автора: раз уж я пришла в сообщество, маленький вклад) Фанфик писала для одного чудесного человека. Насчёт каннонности образов готова поймать все тапки, но мой знакомый Макс именно такой. Знакомые Гамлеты в свою очередь были довольны ^^ Приятного прочтения!
Песня про кокаин - то, что нужно.
От этих звуков я схожу с ума. До дрожи.
Я задыхаюсь, как от аммиака.
Всё потому, что ты единственный, кто может
Сыграть так трогательно, чтобы я заплакал.
Нажми меня нежно- И сколько можно сидеть дуться? Как ребёнок, ей-богу.
- Отстань.
- Я вообще тебя перестал понимать.
- Скотина ты.
- Конечно, кто бы сомневался.
- Ещё скажи, что я не прав! Собрался уходить, так иди! И флейту свою забирай чёртову, всё равно она тебе нужнее меня! Иди куда хочешь, играй там, у тебя ни слуха ни голоса, сколько бы ни тренировался, всё равно не музыка получается, а скрежет зубовный! Не дано тебе, не дано!
Максим вздрагивает, и в глазах у него мелькает что-то странное.
- Хорошо, я понял. Пока.
Входная дверь закрывается, а Гамлет не верит своим глазам. Он что, ушёл?
Ушёл?
Правда ушёл?
Ну и скатертью дорожка. Пусть даже не надеется, он не будет из-за него переживать.
И страдать не будет. Это не самая большая потеря в его жизни!
Да-да.
Гамлет начинает мученически заламывать руки. Подумать только, какой сухарь! Ушёл, дверью хлопнул. Нет бы извиниться, пожалеть, обнять. Как всегда обнимал…
Зрачки Гамлета расширяются, он вдыхает воздух нервно и судорожно. Где? Где? Показалось? Ещё пахнет им.
Этим сухарём.
- А, чтоб тебя.
Максим согнулся в три погибели, собирая посыпавшиеся с полки бутыльки. Это надо же так захламить всё за пару месяцев. Маленький отдельно взятый хаос. Какая-то ерунда, выбросить бы её давно…
А это что?
Лучше, видимо, не знать. Поставить на место, как было.
В квартире как-то слишком тихо, и Максим морщится, слыша, как от его шагов по кухне позвякивает неубранная со стола посуда.
Куда он делся?
Ночь на дворе, и луна светит, как ошалелая. Почему раньше, возвращаясь домой так поздно, Максим не замечал, что при полной луне на полу появляется такой дикий узор из света и тени?
Зловеще как-то. Лучше бы её вообще не было.
Потому что всегда был тот, кто отвлекал внимание на себя.
Какая, к чёрту, луна, когда на кухне сидит и ждёт солнце?
Сидит и злится, клюёт носом, пьёт чуть ли не кипяток, чтоб не заснуть, а потом жалуется, что обжёг язык. Что теперь он не сможет есть. Что бесчувственной скотине этого не понять, что…
Его язык так быстро проходил, стоило…
Где он?
На кухне никого нет, битая посуда настораживает своим отсутствием, только холодильник гудит удивительно злорадно. Пусто в ванной, в коридоре, никто не смотрит телевизор, рассыпая повсюду пепел. А всё потому, что курить не умеет, больше шуму и демонстрации. Держит сигарету Максима неловко, кривится от дыма.
Но сигаретами даже не пахнет.
Неужели ушёл?
Так поздно, куда?
Раньше Гамлет никуда не уходил. Только если в себя.
Где его искать?
Почему руки трясутся?
Максим остановился на пороге спальни и прислушался. Тишина. А чего он ждал? Пьяных песен и хохота, от которого стены лопаются? Нет, если бы Гексли был у них в гостях, он его бы ещё из лифта услышал. Чтобы решить, что делать дальше, нужно проверить последнюю комнату. А потом уже думать, где искать этого…
Почему зайти так страшно?
- Вот ты где.
Максим извлекает из-под кучи одеял и подушек заспанного и припухшего Гамлета. Тот щурится от яркого света и каким-то мутным взглядом смотрит перед собой. Под кроватью предательски поблёскивает полупустая бутылка ликёра. Коллекционного, между прочим, и очень дорогого. Глаза у дуала красные, и к горлу Максима подступает странный комок.
- Гам… - рука сама тянется к такому знакомому лицу, но Гамлет резко отталкивает её и с сердитым шипением отодвигается к стене.
- Чего пришёл? – у Гамлета во всю щеку отпечаталась подушка, и выглядит он смешно, но всё равно пытается казаться высокомерным, нервно отпинываясь от присевшего на край кровати Максима.
Кажется, или у него губы кривятся?
- Я тут кое-что важное оставил. Никак не получается без этого.
- Важное? – Гамлет, восседая на подушечном троне, зло торжествует:
- Конечно, чего ещё ждать от сухаря! Да как ты вообще сюда посмел явиться! Думал, я страдаю? Хотел увидеть, как я посуду бью и ломаю твою идиотскую флейту?!
- Нет, я просто кое-что оставил.
- Что?.. – Гамлет задет за живое. – Ты среди ночи вернулся за своим барахлом? Сразу подумал, что тебе может пригодиться завтра? Ааааа, какая мелочность кругом! Давай, забирай всё и выметайся! Что ты там забыл: часы, ежедневник, бумаги какие-нибудь…
- Тебя.
Зрачки у Гамлета расширяются, он беззвучно шевелит губами – не ожидал. Максим ждёт, что сейчас его страдающее сокровище кинется ему на шею, запустит в него подушкой или – того хуже – несчастным ликёром, выскажет всё, что думает о нём и о судьбах мироздания…
- Идиот.
Гамлет сидит на кровати и сердито отбрасывает лишние одеяла. Гамлет молчит. Гамлет смотрит в окно на одуревшую луну.
Максим машинально проводит по карманам – где сигареты? – но сигарет нет, они остались в коридоре. Не забыть забрать, когда будет уходить…
Хотя чего ждать?
- Максим!
Горячие руки хватают Макса за плечи, когда он пытается встать. Гамлет больше не сидит в углу – он, неловко подвернув ноги, крепко прижимается к дуалу и что-то бормочет. Максиму неудобно, он пытается повернуться, но аристократичные руки хватают его, цепкие пальцы всё сильнее впиваются в тело.
- Ты…куда пошёл? Ты сухарь! Хотел, чтоб я тут страдал, да? Не надейся даже! Я не страдал! Я… я… я язык обжёг, а ты!..
- Дай посмотрю…
Губы у Гамлета мягкие и какие-то солоноватые, - от ликёра, нет? Хотя при чём здесь ликёр, когда сам дуал имеет неповторимый вкус, всё его тело, его волосы, его губы… Гамлет судорожно обнимает Максима за шею, неровно дышит ему в рот, опрокидывается на спину, утягивая того за собой. Он почти кусается, попадает мимо губ, целует куда-то в щёку, в нос, в ухо. Он раскраснелся, мгновенно припухшие губы кажутся слегка подкрашенными, он неловко отбрасывает волосы с лица, прикрывает глаза и так глубоко вдыхает запах Максима, что тому хочется всё сильнее прижимать его к себе и всё глубже и глубже целовать.
У луны нет ни стыда ни совести. Она безотрывно смотрит в окно круглым жёлтым глазом, ловя каждое движение любовников, упивающихся друг другом. Она ловит каждый стон, каждый всхлип, покрывает тела восхитительным узором теней. Максим не думал, что этот узор может быть притягательным настолько, что он, не контролируя себя, будет блуждать по телу Гамлета, повторяя губами волшебные контуры.
- Максим… - Гамлет извивается, жадно притягивает дуала к себе для поцелуя, чтобы в последний момент отпустить и, всхлипнув, прогнуться, царапая простыни. Он хрипло дышит и замутнённым взглядом рыщет по телу Макса, по его щекам время от времени скатываются слёзы: отросшая чёлка отчаянно колет глаза, но откидывать её уже нет никаких сил. Максим двигается всё быстрее, ему хочется слышать всё больше и больше стонов, от которых голова кружится сильнее, чем от алкоголя.
Время остановилось.
Минута, десять, час, два – сколько они уже любят друг друга под неотрывным взглядом луны?
Гамлет захлёбывается последним стоном, зрачки его расширяются, а пальцы его изо всех сил впиваются в спину любовника. Он безвольно откидывает голову, и Максим жадно припадает к его шее: успеть, успеть всю её покрыть поцелуями, пока есть время, и слабые судороги наслаждения ещё не взяли над ним верх.
- Аааа…Макс…
Зачем у него такой голос?
Такой…
Максим, не в силах больше сдерживаться, хрипло стонет и устало падает рядом с Гамлетом. Тот лениво убирает с лица волосы и счастливо улыбается. В свете луны глаза у него кажутся по-кошачьи бездонными.
«Мой».
***
Когда Гамлет открыл глаза, Максим ещё спал, чему-то улыбаясь во сне. Его волосы растрепались по подушке, а дыхание было таким глубоким и ровным, что Гамлет не удержался и погладил его по щеке.
«Мой».
Какое счастье, что он такой рассудительный и правильный и не может уйти, пока не решит всё до конца. Ведь если бы мог, он бы не вернулся…
И что бы тогда было?
Разве можно найти ему замену?
Кто ещё умеет говорить с ним таким голосом, так обнимать его и, задыхаясь от поцелуев, пробегаясь языком по позвоночнику, вырывать из его груди самую страстную, самую искреннюю мелодию стонов?
Всё-таки он самый лучший в мире музыкант.
-
-
15.09.2011 в 12:10-
-
15.09.2011 в 12:17-
-
15.09.2011 в 20:07это потрясающий фик **
пара.. верибельная, чтоли получилась
перечитал с удовольствием **
кстати, а можете название песни и исполнителя сказать?:3
-
-
15.09.2011 в 20:13Спасибо вам))
Конечно) Это польская песня, Katarzyna Nosowska, "Kokaina". Очень люблю и эту исполнительницу, и эту песню) Смысл на самом деле жуткий, но как цепляет *___*
-
-
15.09.2011 в 20:23-
-
15.09.2011 в 20:24-
-
15.09.2011 в 20:37не совсем тот Макс, спасибо :З
-
-
09.10.2011 в 08:36-
-
10.10.2011 в 23:41Спасибо большое :З
-
-
11.11.2011 в 00:03Бесподобно!
-
-
11.11.2011 в 00:06