[NarutoDattebayo!]

Название: На круги своя.
Автор:  NarutoDattebayo!
Рейтинг: R
Жанр: романтика, ангст (не сильно), слеш
ТИМы: Есенин/Штирлиц, Жуков/Есенин, Штирлиц/Достоевский и некоторые другие ТИМы.
Состояние: в процессе.
Саммари: Соционика соционикой, но судьба часто сама распоряжается фигурами на шахматной доске жизни. Что если влюбленность в конфликтера превращается в слепую одержимость, а дуалы оказываются по разную сторону баррикад? И, главное, что делать, если то, что сохранялось нетронутым годами, вдруг мигом меняется?
Предупреждение: Ненормативная лексика.
От автора: Ребят, это макси. Причем планируется очень длинный макси Критика, пожелания - вот что мне по-настоящему необходимо.


Глава 2.

- Что-что ты сейчас сказал? Ты с ним переспал что ли?! – вытаращив глаза, перспросил Драйзер. Надо сказать, несколько громко переспросил.
- Да тише ты! – поспешно зажимая ладонью рот своего приятеля, злобно прошипел Есенин. Драйзера это, судя по всему, не особо остановило, и он продолжал что-то возмущенно мычать.
- Еще не хватало, чтобы кто-то об этом узнал, - Лирик опасливо оглянулся и, убедившись, что на них никто не обращает внимания, отпустил друга.
- Да ты совсем спятил! – уже тише, но все еще довольно эмоционально произнес гаммиец и, будто бы одних словесных обвинений Есенину было недостаточно, покрутил пальцем у виска.
- Пойми, я пьяный был в доску!
- Нет, ты мне вот скажи, как ты вообще у него дома оказался? – словно не слыша оправдания Лирика, продолжил Драй, - Ты вообще о чем думал? Надеялся, что он твои слезливые истории послушает и просто так отпустит?
Есенин нахохлился. Он и сам прекрасно знал, во что вляпался, а через чур сильный напор его друга настроение отнюдь не поднимал.
- Нет, - немного помолчав, наконец отозвался Лирик, - я так вовсе не думал. Мне просто было так плохо, что… Что все равно уже было, понимаешь? Я наоборот, наверно, хотел, что бы что-то случилось со мной, что угодно, лишь не было так больно вот здесь! – почти на одном дыхании выпалил Есенин, уже отчаявшись объяснить свою мысль как следует, и прижал руку к груди, - Понял?
Драйзер, смотря на Лирика почти как на ненормального, в ответ помотал головой. Нет, ну как можно искать себе неприятностей на одно место, когда ты и так в этих самых неприятностях по самые уши? Есенин только вздохнул и махнул рукой, давая понять, что не хочет более обсуждать эту тему.
- Ладно, фиг с тобой. Мне просто интересно, почему вдруг Жуков? Вы друг на друга ножи точите аж с первого курса.
Вопрос был справедливый. Есенин действительно недолюбливал Маршала, и это еще мягко сказано. Также, никто не сомневался, что и сам Жуков не испытывал теплых чувств по отношению к дуалу.
- Не я это начал, - еще больше разобиделся блондин.
Жуков учился в том же университете, что и Есенин. Были они с одного курса, правда учились на разных специальностях, поэтому поначалу эти двое друг друга и не замечали. А потом на третьей неделе учебного года произошел один инцидент, который и положил начало их взаимной неприязни. Как раз тогда была организована совместная попойка всего первого курса в целях более близкого знакомства и веселого времяпрепровождения. Штирлиц, как старшекурсник и вообще надежный молодой человек, выступал в роли организатора всего этого действа, чему Есенин был несказанно рад. Спустя два часа после того, как веселая молодежь оккупировала бар, добрая половина народа уже находилась в весьма нетрезвом состоянии. Штирлиц спиртного не признавал, а поэтому выполнял роль контролера, чтобы первокурсники совсем уж не разошлись. Есенин напротив всегда питал особую страсть к алкоголю. Пьяный, пожалуй, даже больше остальных, он висел на шее у конфликтера и,совсем забыв о правилах приличия, уже чуть ли не лез к нему целоваться. Администратор особого значения действиям друга не предавал, списывая все на опьянение. И именно когда он, уже порядком утомившись, рывком поставил Лирика на ноги со словами «Так, пойдем-ка умоемся», они услышали звук разбитого стекла и жуткий грохот. Источником шума был парень, первокурсник, лежавший на полу среди осколков, некогда бывшими стеклянным кофейным столиком. Парень этот постанывал от боли и рефлекторно прикрывал лицо от дальнейших посягательств.
- Твою мать, - только и сумел выдавить Штирлиц. Крупные потасовки здесь были совсем ни к чему, а за первокурсников он в какой-то степени все же отвечал.
Тем, кто, собственно, опрокинул несчастного на столик, был высокий темноволосый парень. Жуков. Он стоял, странно замерев, вперив безумный взгляд на лицо противника. Есенину даже тогда показалось, что он скалится. Все, кто находился в баре, притихли, ожидая продолжения. А оно обещало быть не слишком приятным. Штирлиц, тут же сорвавшись с места, через секунду уже стоял рядом с темноволосым парнем, прикрывая другого, лежащего на битом стекле.
- Так, спокойно. Руки держи при себе. Порчу имущества кто, по-твоему, оплачивать будет? - сдвинув брови на переносице, почти по слогам произнес Администратор. Он знал, что пьяные и разъяренные вдвойне опасней просто разъяренных, поэтому избегал резких движений и громкого голоса.
Не помогло. Через секунду на битом стекле лежал уже и Штирлиц, прикрывая поток текущей из носа темно-бардовой вязкой жидкости. Голова гудела невероятно. Неужели сотрясение?
- От таких, как ты, указаний не принимаю, - бросил ему Маршал, и, сделав два неуверенно-покачивающихся шага к выходу, остановился возле другого лежащего на полу парня, - А с тобой я еще разберусь.
В этот момент странное, державшее Лирика доселе оцепенение, спало, и он ринулся к пострадавшему другу.
- Козел! – со всей ненавистью, на которую был способен, выкрикнул блондин вслед уходящему, - С тобой по-человечески разговаривают, а ты, как псих ненормальный, кулаками размахиваешь! Что, сила есть – ума не надо?
Тот остановился было, но увидев, что возмущается мальчишка довольно-таки хилого телосложения, усмехнулся:
- А у тебя ни ума, ни силы, раз осмеливаешься мне что-то вякать.
Есенин уже хотел было ответить Маршалу, но Жуков к тому времени покинул бар. Лирик, давясь от безысходной злобы, довел Штирлица до уборной, чтобы остановить кровотечение. Оказалось, что помимо разбитого носа, Администратор все же заработал легкое сотрясение мозга.
- Да чтобы я еще хоть раз полез в пьяные разборки, - поморщился он, затыкая нос ватой.
- Убить его мало, - прорычал Есенин, в порыве гнева пнув ногой фаянсовый умывальник, - Да кто он такой? Какого хрена тебя ударил?
Администратор сменив уже пропитавшуюся кровью вату на чистую, покачал головой:
- Никто. Имя - Жуков, первый курс, в плане учебы звезд с неба не хватает. Даже больше скажу, в институте он только благодаря своему таланту играть в баскетбол. Сразу в сборную был принят, и до капитана ему недалеко. Но он из тех, кто вокруг себя самый настоящий балаган разводит. Сам же видел, - Штирлиц досадливо сплюнул в раковину и повернулся к Есенину, - Так что, никто он. Выебываться меньше надо и учиться вместо того, что бы мячики в корзину бросать.
- Если бы он не смылся, я ему точно бы врезал, - просопел Есенин, но в глубине души радуясь, что со Штирлицем все более-менее в порядке.
Администратор этого рвения не оценил и только сделал Лирику выговор, чтобы при неравном соотношении сил он даже и не думал лезть в драку.
- Еще не хватало тебя от пола отскребать, - покачал он головой, но улыбки сдержать не смог.
Оказалось, что самого факта подобной стычки Жукова и Штирлица (пусть один из них и находился в нетрезвом состоянии) оказалось вполне достаточно для того, чтобы вызвать у Есенина глубоко залегшее чувство неприязни и раздражения по отношению к Маршалу. Лирик был из тех, кто делил мир на «свое» и «чужое». Когда некто покушался на «своих», он реагировал особенно остро.
От размышлений его оторвал голос Драйзера:
- Возможно и не ты это начал, но не стоило все еще больше усугублять.
Лирик подпер рукой подбородок и закатил глаза. Да, наверное, он тоже погорячился. Наверное, не стоило после этого случая при каждой случайной встрече с Жуковым якобы нечаянно задевать того плечом или достаточно громко, чтобы его услышали, шипеть «козел». Надо отдать должное Маршалу. Особого внимания на Лирика он поначалу не обращал, но однажды все же не сдержался и, схватив юношу за локоть, отволок того в сторону. Есенин, будто бы этого все время и добиваясь, вызывающе посмотрел в серые глаза напротив. Жукова это распалило еще больше.
- Эй, малой, однажды ты доиграешься, и я переломаю тебе все кости, – угрожающе нависнув над Лириком, прорычал он тогда.
- Ты мне не нравишься. Я не обязан приветливо улыбаться тебе при каждой встрече. Уж извини, - парировал Есенин, чувствуя, как по телу горячими волнами растекается адреналин. Он понимал, что нарывается на хорошую взбучку, но остановиться не мог. «Это потому, что он тогда ударил Штирлица» - думал он тогда. Жуков, уже особо не мелочась, схватил Лирика за грудки рубашки и легко приподнял того над полом. Тогда, пожалуй, впервые у Есенина сверкнула светла мысль, что с Жуковым шутки плохи.
- Я тебе скажу только один раз, малец, и больше повторять не собираюсь. Не зли меня, а не то не сдержусь и все-таки выбью у тебя всю дурь из башки.
Лирик удержался и промолчал, понимая, что это будет разумней и безопасней, но взгляда не отвел, так и продолжая упрямо смотреть агрессору в глаза. Жуков принял сие за согласие и, отпустив Есенина, как ни в чем не бывало двинулся дальше по коридору. Есенин еще долго смотрел ему в след, плотно сжав губы до побелевшей полоски.
Голос Драйзера снов вернул Лирика в реальность:
- Учитывая, что Штирлиц особо сильно не пострадал, - Хранитель уже собирался домой: раскладывал в аккуратные стопки конспекты, упаковывал все в рюкзак, - ты только зря воду мутил, Есь. Как обычно, - он неодобрительно цокнул языком и покачал головой.
- Нефига себе «не пострадал», - чуть не задохнувшись от возмущения, возразил Лирик, - Да у него после этого неделю голова болела! Да и вообще..
- Есенин, - довольно грубо прервал Хранитель, - ты как ребенок маленький, ну честное слово. Может хватит уже носиться и трястись над ним, как над хрустальным? Может ты и не заметил, но это твоя любовь уже, кажется, превратилась в одержимость, - он закинул рюкзак за плечо и кивнул в сторону выхода, - Я домой. Ты как?
Совсем поникший, Есенин только покачал головой:
- Нет, я тут пока побуду… Дела кое-какие есть. Иди сам.
- Ладно, тогда пока , - на прощание поднял руку Драйзер и покинул аудиторию.
Лирик же еще долго сидел в опустевшей комнате, вновь и вновь прокручивая последние слова друга в голове. Как ни крути, а он был прав. Из-за этой своей одержимости Штирлицем Лирик превратился в психа, ревнующего Администратора к каждому столбу и стремящегося отгородить того от всяческих посягательств извне. Все, о чем думал Есенин, о чем говорил, был Штирлиц. И чем сильнее отстранялся от него Администратор, тем одержимей становился Лирик. Есенин устало уронил голову на стол и прикрыл глаза. Так дальше жить нельзя. Иначе – психушка. Нужно либо бросить эту затею, забыть Штирлица и никогда о нем не думать, либо… Либо сделать Штирлица своим. От самой это мысли Лирика тряхнуло, как от удара током. В голове сам собой послышался голос Жукова. «Сдался, значит?». Черт! Есенин в приступе ярости со всей силы шарахнул кулаком по столу. Черт, черт, черт. Разве любовь не предполагает ставить счастье любимого человека выше своих желаний? Тогда почему Лирик не может смириться со счастьем Штирлица, низменное условие которого – присутствие рядом Достоевского? Есенин был готов поклясться, что сам Штирлиц пожертвовал бы своими желаниями в угоду счастья любимого. Он не был таким, как Есенин. Он думал не только о себе.
«Сдался, значит?»
Этот голос, настойчиво звучащий в голове у Есенина, перекрывая все мысли о правильности и неправильности принятого решения, заставил его быстро сгрести в охапку конспекты и ручки, наспех закинуть все это в рюкзак и выбежать на крыльцо университета, быстрей, через опустевшие коридоры. Он сверился со временем на наручных часах. Еще 5 минут у него было. Наконец, после трех выкуренных сигарет он увидел на крыльце знакомый силуэт. Маршал, в свою очередь, увидев Есенина, едва заметно улыбнулся и стремительным шагом направился к нему. Есенин начинать разговор не спешил, покусывая губу и что-то обдумывая.
- Ну что? – нарушил затянувшуюся паузу Маршал, - решил?
- Да, - наконец произнес Лирик и поднял взгляд на дуала, - я не хочу мириться со всем этим. Я отвоюю Штирлица у Достоевского.
В глазах его плескалась решимость.

@темы: Штирлиц, Жуков, Достоевский, Бета, Есенин, Дельта, дуалы

Comments

Спасибо за продолжение

Лирик был из тех, кто делил мир на «свое» и «чужое». Когда некто покушался на «своих», он реагировал особенно остро.

знакомо)

[NarutoDattebayo!]

сэр Крокодайл, спасибо за комментарий))

[Giru]

Интересно очень.
отлично пишите.
Жду продолжения

[NarutoDattebayo!]

Giru, рад, что нравится))

[Штирлиц.кун]

На будущее автору:
1) Где Вы видели непьющих Штирлицов?XDDD Нам только повод дай погулять).
2). Штирлиц бы не оставил просто так такой инцидент с Жуковым и непременно отдал должок, дабы его признали равным).
Штирлиц.

[NarutoDattebayo!]

Штирлиц.кун, автор видел непьющих Штирлицев) все-таки, Штирлицы разными бывают, и пьющими, и непьющими, тут уж все зависит от личных особенностей каждого человека. В данном случае, Штирлиц оказался непьющим)
Насчет второго замечания: обязательно приму к сведению. Все-таки со Штирлицем возникают наибольшие сложности в прорисовке характера. Спасибо за то, что указали на ошибку) В дальнейшем попытаюсь таких не совершать)))

[Штирлиц.кун]

NarutoDattebayo!, Если хотите, то я могу проконсультировать Вас по вопросам, которые возникают).

[NarutoDattebayo!]

Штирлиц.кун, я был бы очень признателен))

[Штирлиц.кун]

NarutoDattebayo!, Дабы не флудить здесь почём зря, перейдём в умыл? Там можете сразу начинать с вопросов.)

[Mei Wu]

"Наверное, не стоило после этого случая при каждой случайной встрече с Жуковым якобы нечаянно задевать того плечом или достаточно громко, чтобы его услышали, шипеть «козел». "